[chaoticenigma]

Честно, мне правда понадобилось время для того, чтобы прикинуть, когда выносить вот эту штуку. Потому решил, что лучше дождаться отмашки.
Я довольно давно ничего не писал, так что сейчас это весьма волнительно...
С Днем Рождения!

Название: A Thousand Years
Пэйринг или персонажи: ориджиналы
Рейтинг: R
Жанр: слеш
Размер: 2690 слов

Большому городу большие перемены.

После нападения сбрендившего аспекта земли, уже давно точившего зуб на Альянс, Штормград серьезно пострадал. Сейчас уже были вновь восстановлены врата и Аллея Героев, полностью перестроен и расширен парк, изменен порт, приведена в порядок рухнувшая чуть ли не первой, со слов очевидцев, тюрьма - вместе с большей частью ее обитателей, хотя вот в это верилось с трудом. Только одно место осталось практически неизменным после стольких лет и катаклизмов; ну, разве что самую малость. Старый город - тихое место, надежно защищающее своих жителей, их имущество и секреты.

По возвращении в родную столицу, посетив всевозможные памятные места, навестив старых знакомых и редких родственников, что еще были живы, Аркерон без труда нашел свое старое жилище. За прошедшее время квартира стала похожа на забытый филиал музея: все поросло толстым слоем пыли, приобретя характерный сероватый оттенок, все вещи были на тех местах, в коих их и оставили. Хотя за последнее паладин не стал бы ручаться - в мелочах память могла его и подводить; он лишь был твёрдо уверен, что вернулся домой, и уж с этим ощущением не сравнилось бы ничто.
Первые дни после того, как он перебрался сюда из таверны, руки не доходили не то, что до уборки - даже разобрать немногочисленные пожитки: в особо насыщенные дни, неожиданно полные бюрократии на любой вкус и цвет, Аркерон без сил валился на запыленные покрывала и просто засыпал, едва голова касалась пропахшей сыростью подушки. Чаще всего без снов и чувства, что придется подрываться посреди ночи, хватаясь за оружие. Это странно успокаивало, но молот все равно был приставлен к изголовью кровати так, что до него можно было без проблем дотянуться.

Сегодняшний вечер выдался не такой усталый: ещё были силы пойти прогуляться по сумеречному городу, наблюдая как фонарщики зажигают простые фонари вдоль улиц, или как расцветает всеми красками далекий квартал магов; поужинать в какой-нибудь таверне поближе к Торговому кварталу, поболтать с ее постояльцами и, может быть, встретить старых знакомцев. Возвращалась простая и кажущаяся почти беззаботной жизнь - она была почти в новинку спустя тысячелетия войны с Легионом и сиянием света на’ару в ней; из той, прошлой, жизни многое прошло мимо него, но Арк собирался это наверстать, покуда есть время. Даром что один вечер погоды не сделает.

Оттерев кулаком еще одно стекло в очередном окне, паладин выглянул на улицу.
Народа уже почти не было и это тоже казалось непривычным - Аркерон помнил эту улицу более живой даже поздним вечером. Хмыкнув, он вернулся за стол к компании небольшой головы сыра, нарезке вяленого мяса и бутылке виски, чей возраст уже на момент покупки насчитывал почти с десяток лет - сейчас напитку, стало быть, стукнуло уже все тридцать. Коллекционная, почитай, вещь, и чем возвращение не повод ее откупорить? Старый алкоголь, к тому же, качественно прочищал мысли, которые вздумали собраться в один сумбурный ком. Воспоминания о недавних сражениях накатывали на него, как волны океана накатывают на берег, перемешиваясь с этими мирными днями. Что сейчас творится на Аргусе? И что сталось с теми, кто все еще остался уничтожать остатки демонов, заполонивших умирающую планету. Арк был рад их победе и своей увольнительной, которой собирался насладиться в полной мере, но почему-то маленькая, гаденькая мысль о том, что это нечестно, подтачивала его. Он старательно задвигал ее подальше, глубже в себя, чтобы забыть окончательно. Потому что он заслужил эту передышку, этот покой.

Хорошо сидеть вот так, в тишине, так что слышно перекрикивания стражи на улице и редкий топот ног прохожих. Кстати, надо бы обзавестись парочкой волшебных фонариков - свет тот же, а удобства несоизмеримо больше…

Внизу хлопнула дверь и Арк приоткрыл глаза, неожиданный звук вырвал его из блаженства от разлившегося по телу тепла. Странно, его соседи давно были у себя и гостей вечерами не водили. Звук шагов вверх по лестнице слышался отчетливо - чьи-то ноги обуты в тяжелые сапоги. Сомнений не оставалось: этот гость был к нему; не так много вариантов, кто бы это мог быть, но меньше всего Аркерон ожидал увидеть…
- Теро?
Старый друг, собрат, с кем они когда-то вместе вступали в ряды городской стражи и служащий в ней до сих пор, стоял на пороге, привалившись плечом к косяку, в своей извечной расслабленной манере, но с таким видом, что кто угодно поймет - от него ты никуда не денешься.
- Здорóво. Проходил мимо и решил заглянуть, - он выпрямился, пряча руки в карманы куртки. Похоже, на сегодня его служба была окончена, и он, конечно же, случайно оказался рядом.
- Вот так неожиданность! Проходи.
Паладин посторонился, пропуская гостя внутрь. Он был рад видеть Антеро. В голове зашумело, растерянность от нежданного визита еще наполняла гулкую расслабленную пустоту внутри. Закрыв за ним дверь, Арк махнул рукой, приглашая к столу.
- Выпьешь? - вопрос был риторический: он не помнил дня, когда Теро отказывался от выпивки.
- Валяй. Я сначала зашел в “Свинью”, не обнаружил тебя там и решил попытать счастья еще разок здесь, - с довольной улыбкой вещал стражник, попутно разглядывая стоящую перед ним бутылку. - Ого, это ж в каком подвале ты ее откопал? Лет десять таких не видел!
- Ха, значит, точно раритет, - Аркерон поставил перед ним глиняный стакан и сам сел напротив.
Вот тебе и побыл наедине с собой.

Им не удалось толком поговорить, когда Аркерон столкнулся с ним в первый раз - явление старого, давно сгинувшего в другом мире друга, хоть и подействовало на Антеро отрезвляюще, достаточного эффекта не возымело. А потом просто не было времени и возможности пересечься. Да вот только если какая-то идея взбредет в буйную головушку Антеро Куина, то не даст ему покоя вплоть до самого исполнения. Они сидели напротив, под ненавязчивый разговор о переменах и щиплющий губы алкоголь, рассматривая друг друга - паладин служивший под командованием самого Туралиона, и простой штормградский стражник, ставший ветераном лишь потому, что смог пережить Смертокрыла.

Аркерон почти не изменился, разве что заматерел в неустанных боях с демонами. Голубые глаза в глубине лучатся особенным золотым светом, брови вразлет, неизменный русый хвост - только сейчас, в полумраке комнаты, было очевидно, что даже Легион не смог стереть с его лица мальчишескую открытость. Раньше сослуживцы частенько шутили, что он внебрачный сын Ллейна Ринна, слишком уж похож на его наследника Вариана. Сейчас бы от этого сходства не осталось практически и следа, но ведь кто-нибудь же додумается помянуть в разговоре молодого короля?.. Красивое, точеное лицо, без намека ни на изъяны, ни на шрамы. Теро поджал губы, прикидывая, а много ли после войны их на том, чужом теле.

Самого стража эти годы потрепали, напоминая о себе каждое утро. Тонкая ровная полоска на лбу, пересекающая бровь, и глубокая рытвина на щеке. Усталость да темные круги под глазами, которые всегда хочется списать на тяжелую смену. И ведь даже не заметишь, если не присматриваться, да только не укроешь этого от цепкого взгляда паладина. Они ровесники, но Антеро, хоть и выглядел достаточно молодо для своих лет, все же носил на себе отпечаток возраста. Это не делало его хуже, нет, просто…

Аркерон стыдливо отвел глаза. Чем меньше в бутылке становилось виски, тем чаще он повторял это действие, зардеваясь от пути собственной мысли. И это тоже было знакомым, привычным, что-то из их давних посиделок в тавернах после службы. Интерес пополам с любопытством тогда воспринимался как нечто обыденное, за чем не может скрываться что-то… более личное, неправильное. Желанное.

Теперь оно читалось совершенно иначе.

Антеро нахмурился, когда паладин в очередной раз попытался спрятать лицо, прикрываясь смехом от очередной шутки. Он вдруг мягко подался вперед, протягивая руку - пальцы коснулись чужого подбородка и повернули лицо с тенью смущения к себе. Повисло неловкое молчание. В слегка поплывшем от алкоголя взгляде вместо удивления читался немой вопрос.

Что дальше?
В голове живо всплыли мириады неприличных шуток, на которые когда-то был щедр Теро, узнав, что друг на мужчин смотрит иначе. С тем интересом, с которым он должен смотреть на женщин. То были отличные шутки. От них не хватало воздуха и мелко трясло под рёбрами. И в каждой, как известно, была доля правды.
Что дальше?
Приподнявшись, отодвигая локтем стакан, Антеро приблизился к нему и решительно поцеловал мягкие, ухоженные губы.
Арк замер - его застигли врасплох. Он мог думать, да, представлять, фантазировать - но чтобы Теро? Теро, который всегда столь уверенно доказывал свою... “нормальность”? Глупости - но такие реальные! Он попытался сморгнуть наваждение; не вышло ничерта. Отстраниться ему не позволили, утянули в глубокий поцелуй с привкусом виски и слабым, терпким чувством табака - курить Теро так и не бросил.
Он определенно знал, что делает, это ему было не ново. Малодушно хотелось все списать на алкоголь, но они выпили не так много, чтобы решаться на поступки, о которых потом принято жалеть. Или не жалеть. Арк легко вздрогнул, когда мозолистые пальцы мягко скользнули по щеке вверх, огладив ухо и ложась на затылок.

Ближе, настойчивее. Так, что не хватает сил вздохнуть. Или этому виной парализующее удивление?
Антеро неохотно отстранился - устал тянуться.
- Черт, стоило стул придвинуть поближе, - хохотнул он, выпрямляясь и опрокидывая в себя остатки выпивки, что были в стакане.
- Неужели мебель для тебя проблема? - с какой-то кривой ухмылкой Арк ухватил его за ворот майки - куртка уже улетела куда-то в сторону, начисто исчезнув из мыслей и вселенского существования - и потянул на себя, заставляя обойти стол, почти усаживая стража себе на колени. - Не заставляй меня думать, что и в этом ты изменился.

Вместо ответа Теро снова прижался к его губам, и жгучий, ароматный виски потёк по языку вниз, в горло. Уперевшись ладонями в спинку стула и расставив ноги, он навис над паладином; тяжелая рука легла ему на шею, зарываясь в отросшие волосы, слегка оттягивая их, заставляя сбавить напор. Стекающий из уголка губ алкоголь, тонкой струйкой залившись за шиворот, вынудил Арка передернуть плечами, отвлечься - и вот он уже вздернут на ноги, развернут и усажен на стол. Маневра хватило, чтобы его задница едва-едва разминулась с посудой.
- Ты или смелости набрался, или…
- Или. Любое твое “или” сейчас будет правильным.
И снова поцелуй - глубокий, сочный, яркий. Ему дало в голову. Они хватались друг за друга, словно это был первый и последний раз; так, будто это сон, долгий и жаркий, из тех, что не отпускают даже после пробуждения. Где-то внутри сладко поджалось - Арк чувствовал, будто сбылась старая, забытая давным-давно мечта. Он бы не смог описать это смешанное чувство, бывшее при этом до невозможного приятным, знал только, что за него нужно просто уцепиться и держать, держать до последнего, пока его не перехлестнет что-то большее.

Дыхание Теро сбилось, когда руки паладина скользнули под ткань заношенной майки, задирая ее, оголяя грудь и живот. Страж отпустил губы Арка, шумно выдохнув и не отводя взгляда от шальных, немного пьяных глаз - за один этот взгляд ему хотелось завалить Аркерона на чертов стол, прям там, плюнув на посуду и неудобства, и немедленно стащить с него одежду. Чуткие пальцы очерчивали развитые, крепкие мышцы и натыкались, поглаживая, на многочисленные шрамы - тут, там, везде. Страж отстранился, выпутываясь из майки и, подставив свое тело тусклому свету комнатной лампы, позволил лучше себя рассмотреть.

- Откуда это? - Арк кивнул на правый бок Теро, где красовался широкий, рваный и неровный рубец.
- Уличные разборки. Кинжал мне засадили аккурат между защитных пластин, - Антеро сделал движение рукой в сторону раны, словно повторил попытку воткнуть лезвие в тело. - Боль была адская, - признался он. Его пальцы погладили ладонь паладина, легшую на бугристую отметину сверху. - Знаешь, мне говорили, что после подобного не выживают.
- Слава Свету, ты уродился счастливчиком… А это? - чуть подрагивающие пальцы двинулись выше, потерев ребро.
- Мелочь, стрела чиркнула на тренировке, - страж направил теплую руку, останавливая ее у себя на груди, как раз там, где глухо билось сердце. У Арка самого внутри ухало так, будто из нутра его сделали огромный барабан; увлеченным наверх, к чужим губам, пальцам досталось мимолетное прикосновение, и изо рта паладина вырвался предательски сбитый выдох. Теро снова заговорил - зарокотал, как гроза в дождливый день. - Я расскажу тебе о каждом. Если хочешь. Позже.

И он снова потянулся за поцелуем, с намеком дернув за шнуровку чужой рубашки. Через секунду и эта деталь исчезла из поля его интересов.
Легко огладив чужие крепкие, приятные плечи, Антеро медленно повел ладонями вниз по спине паладина и устроил их на чужой талии, всего на секунду - а после резко дернул на себя, заставляя спрыгнуть со стола, чтобы прижаться друг к другу разгоряченной кожей. Простое движение, но из груди Арка вырвался тихий стон, крупной дрожью прокатившийся по всему телу Теро аж до самого загривка. От общего возбуждения, рождавшегося где-то там, где два тела были тесно и жарко прижаты, притерты друг к другу бёдрами, у него защемило в затылке.
- Я часто думал… Вспоминал... - прошептал страж, запрокидывая голову и подставляясь под отзывчивые, приветствующие кожу губы. Он точно хотел договорить, и он договорил бы, да только мысли смешались в неопрятный клубок, а слова намертво встали поперёк глотки, когда Аркерон легко прихватил зубами кожу на ключице. - А-ах, проклятие!..
- Что вспоминал? - в голосе хвостатого послышались игривые нотки. Он повторил манёвр, чем выдавил из Теро ещё одно, менее осознанное, но намного более громкое скомканное ругательство. - Меня и то, как я хорош?
- И тебя в том числе, - сверху послышался прерывистый ответ сквозь стиснутые зубы. - Чтоб тебя, Арк, если ты сейчас же не перестанешь, я спущу в штаны как сопливый пацан!

Признаваться в этом было одновременно и смешно, и странно. Зато его шею оставили в покое, вместо этого принявшись оттеснять назад, медленно, чтобы не нарваться на случайный стул или ещё какой предмет - всякая ерунда так и норовила прыгнуть под ноги.
- Падай, - шепнул Арк спустя, казалось, бесконечного числа мелких шажков и легко толкнул стража в грудь.
Отпрянув, Антеро аккуратно завалился на кровать и попытался сразу утянуть с собой паладина - тот ловко вывернулся из рук. С глухим рокотом по полу покатился ботинок, за ним второй; глядя исподлобья на своего почти состоявшегося любовника, паладин деловито зашуршал штанами. Теро на секунду застыл - открывшийся вид потрясал воображение - и сам начал спешно избавляться от одежды. Иначе его бы просто оставили в стороне.

Выпрямившись, Аркерон потянулся, медленно и с удовольствием. В этой части комнаты света было меньше, но Теро и в этих сумерках прекрасно разбирал, что его друг все такой же жилистый, и гибкий, и на теле его нет ни одного, даже самого мелкого шрама.
- Ты точно воевал с Легионом все это время? - он приподнялся на локте, не сводя изучающего взгляда. - Не изменился ни капли.
- Точно.

Арк направился к ящикам у дальней стены - медленно, даже с какой-то ленцой, демонстрируя крепкую спину и подтянутую, упругую задницу. Теро закусил губу с медленным, тягучим вдохом, едва сдерживаясь от соблазна опустить руку на подрагивающий от возбуждения член - слишком живо представлялось это идеальное тело в его руках. Пока паладин рыскал по ящикам в поисках, страж повернулся, сгребая в кучу подушки; он откинулся на них, принимая самую что ни на есть приглашающую позу - одно колено согнуто и отведено в сторону, открывая обзор на все прелести устланного шрамами тела.

Отыскав то, что хотел, Аркерон заодно переставил одну из ламп поближе - ему хотелось больше света. Едва пузатый бутыль с маслом опустился на пол у кровати, паладин немедля воспользовался подготовленным для него приглашением.
- Просто я очень хороший целитель, - улыбнулся мужчина, опускаясь сверху и устраиваясь между разведенных ног.

И по телу разлилось тепло, мягкое и плавкое, постепенно раскалявшееся все сильнее. Оно подталкивало их, заставляя действовать быстрее, решительнее, стирая все границы и не позволяя даже помыслить о дискомфорте; оно сводило с ума, когда пальцы касались тонких губ или гладили грудь, а ногти оставляли алеющие полосы на спинах, плечах, животе - везде, куда могли дотянуться. Невыносимая жара поднялась меж двух тел, хоть вечерний воздух и был призван холодить покрывшуюся испариной кожу. От возбуждения, от желания тяжко ломило в висках, за ушами и в затылке, аж до боли, до сладостного воя сводило скулы. Они чувствовали и понимали друг друга почти без слов, словно тонкая связь между ними за эти года только крепла.

Воздух в комнате раз за разом становился тяжелым, пропитываясь густым запахом пота, он щекотал взбудораженные нервы и дразнил тела, а тишину все чаще нарушали стоны, сдержанные поначалу, будто их мог кто-то услышать - будто кому-то было не всё равно, - и срывающиеся на крик позднее. Оба знали, чего хотят, катаясь по кровати на влажных от пота простынях, путаясь в них и сплетая пальцы так, что проступали жилы на руках - они хотели друг друга, упивались переполняющим жгучим желанием, пьянели от обоюдной честности и открытости; и каждый наслаждался другим, принимая на себя тягучую, сладкую волну удовольствия - пока голос не сядет до хрипа и сил не останется ни на что, кроме как шептать, звать по имени и просить, нетерпеливо подаваясь навстречу.
И после будет изнуряющее удовлетворение, без дурацких вопросов и недопониманий, но еще несколько дней подряд заставляющее поджимать искусанные губы, а сердце биться чаще.

Ночь опустилась на них, укрыв собой, заслоняя своей темнотой от города и позволяя наслаждаться сполна. Усталые, только под утро они забылись сном в духоте комнаты - чтобы днем или, может быть, вечером, вернуться к оставленной на столе бутылке виски. Они ведь отмечали долгожданное возвращение. А празднование может затянуться не на один день…